Предметный дизайн в России и Украине: идеи и имена

Идея и текст: Ольга Косырева

Опубликовано в журнале InStyle, февраль 2019

«Баухауз», ВХУТЕМАС и все-все-все

Спустя сто лет молодых дизайнеров из России и ближнего зарубежья волнуют авангардные художественные течения конца 1910-х и 1920-х годов. Это неудивительно: и для искусства, и для дизайна то было революционное время. 2019-й будут во всем мире отмечать как год рождения дизайна. Потому что именно тогда в Германии было основано первое в мире высшее учебное заведение, где растили дизайнеров – школа «Баухауз». Истоки художественных подходов, которые культивировались в Баухаузе, лежали в творчестве голландской группы De Stjil, самым известным художником которой был Пит Мондриан – его абстракции из прямоугольников и полосок красного, синего, желтого цветов с включением белого и черного знают сейчас, наверное, даже школьники.

В свою очередь, в те же годы в советской России новое, неакадемическое искусство получило невиданную свободу, ибо соответствовало как нельзя лучше задачам нового государства: «Мы наш, мы новый мир построим». И художники, которые еще недавно были «никем», стали «всем». Кандинский и Эль Лисицкий, Малевич и Родченко, Татлин и Степанова повелевали умами. Первые двое поехали сеять разумное, доброе, вечное туда же в «Баухауз», влившись в ряды воспитателей нового поколения дизайнеров. Остальные остались дома, проектировать мебель для рабочих клубов, рисовать веселенькие ситчики для работниц и крестьянок, проектировать небывалые советские дворцы нового типа и растить первых дизайнеров в советской школе ВХУТЕМАС. Это было модно: уходить в предметный мир, реализовывать свои творческие идеи и принципы не только на холстах, но и во вполне земных функциональных предметах. Малевич одной рукой рисовал «Черный квадрат», другой проектировал для Ленинградского фарфорового завода супрематические кофейники.

Новаторство этих людей, объединений и направлений, их идей и философских концепций, а также их художественных произведений по-прежнему будоражит и влечет за собой. Дизайнер Максим Щербаков называет свой бренд и студию Supaform – и напоминает нам о супрематизме и самим словом, и мебелью, выпущенной под этим названием. Дизайнер Ольга Никич в рисунке для платка «Трактористка» смешивает плакаты первых советских десятилетий с новаторской графикой тканей тех лет. Дизайнер Анна Титова переиначивает наброски театральных костюмов Малевича для пьесы «Победа над солнцем» в восемь стульев-персонажей: «Рабочий», «Неприятель», «Злонамеренный», «Трус», «Новый человек», «Толстяк», «Забияка», «Многие и один». Студия графического дизайна из Литвы Baklazanas превращает в ковер рисунки и чертежи самого известного конструктивистского здания – дома Наркомфина – и ковер находит себе место в домах по всей Европе. А семейный дизайн-дуэт из Петербурга Нася Коптева и Саша Браулов (работают под брендом 52 FACTORY) делают русский авангард лейтмотивом практически всех своих работ: у них есть канцелярский набор «Русский авангард 95», настенный органайзер «Невидимый авангард», вечный календарь «Неосуществленный авангард».

Характерные образы, цветовые палитры, узнаваемая графика – все это возникает в наших буднях, как будто и не было ста прошедших лет.

Там русский дух, там Русью пахнет

Современные дизайнеры с радостью соглашаются сотрудничать с Гжелью и Гусь-Хрустальным, активно изучают старинные техники и народные ремесла, а также берутся работать с традиционными или даже подзабытыми материалами типа бересты.

Важное движение происходит в дизайнерском сообществе в связи с «русской темой», поисками «русского стиля». Хотя эти поиски ведутся очень по-разному.

Ряд дизайнеров использует архаичные и архитипичные образы: коллекции ваз «Монастырь» Анны Слобожаниной и «Собор» дизайн-бюро 52Factory, серия светильников «Лемех» Егора Юнгина и Екатерины Поваренкиной (марка Elnik), светильник «Кижи» Глафиры Лебедевой говорят сами за себя. В рельфных формах керамической плитки «Кокош» Наталины Мельниковой видны не только формы кокошника, но и чешуя золотой рыбки, и сказочные «кисельные берега» - то есть вам тут и Пушкин, и фольклор, и история, и ее интерпретация. Первобытная, языческая эстетика работ Виталия Жуйкова – это возвращение не просто к истокам, к рукотворности, а ассоциативно – в тьму таракань, во тьму веков. Его деревянные доски из обожженного дерева, выпускаемые под маркой Made in August, получили название «Каганька», с ударением на первый слог – что по-удмуртски означает младенец, грудной или новорожденный ребенок. Эти старые деревяшки, собранные в старых домах, призваны рассказать нам о заброшенных и исчезнувших деревнях, о потерях и о рождении заново. 

Другие дизайнеры осваивают традиционные и подзабытые материалы и техники. Иван Басов и Семен Лавданский основали бренд Basmaconcept и развивают басму – старинную технику тиснения на листовом металле, имеющую еще византийские корни. Анастасия Кощеева использует для своих контейнеров и табуретов бересту. С ней же активно работает Марина Турлай, автор и протагонист марки Berestaproject, соединяющая этот материал с керамикой, текстилем, металлом. Молодой дизайнер из Томска Тарас Желтышев привлек к себе внимание валяной мебелью с очень особенным характером, своим видом напоминающей несуществующих зверей и несуществующих персонажей детских мультфильмов. Андрей Будько экспериментирует с войлоком и фетром, пытаясь сделать современные ковры, соединяя традиционный материал с высококачественной машинной вышивкой. Примеры бесконечны. 

Третьи связывают современность с традицией с помощью рисунков, орнаментов, в первую очередь в текстиле. У той же Марины Турлай по берестяному ободу блюд и чашек бегут северные олени. У Светланы Катаргиной и Татьяны Бабковой (марка Perinne) принт на скатерти Lamba напоминает о традиционной карельской вышивке «Пудожский канон». У Юлии Герасимовой на постельном белье из серого льна вышита Берегиня, или Макошь – старинный русский женский оберег.   

В общем, неформальный патриотизм, «импортозамещение» не по приказу сверху, а по велению души, обращение к истокам и поиски своего личного и объединяющего нас сегодняшних с нашими предками – все это отчетливо сквозит через даже очень современные работы. 

Ще не вмерла Украiна

Киев, Харьков, Днепр – это не просто города Украины, это теперь еще и важные центры современного дизайна. Дизайн в стране переживает настоящий бум.

Полтора года назад британский журнал Elle Decoration напечатал на пять разворотов репортаж о квартире в Киеве украинского дизайнера Сергея Махно. Надо признать, из российских его коллег такой чести пока не удостоился никто. История вышла довольно показательная: Украина взяла не числом, а умением, и за последние годы предъявила миру дизайн не в общемировом русле, впасть в которое стремятся лучшие российские интерьерщики, а очень самобытный, местами рустикальный, использующий местный колорит и местные материалы и накладывающий их на почитаемую эстетами по всему миру японскую идею ваби-саби, красоты несовершенства.

В предметном дизайне то же самое: самые известные у себя в стране и за рубежом авторы Сергей Махно (Makhno Design), Юрий Рынтовт (Ryntovt Design) и Виктория Якуша (бренд Faina) делают ставку на нарочито «простые», грубые поверхности из глины (в технике мазанки), прессованной земли, ржавого металла, дерева с небанальным рисунком волокон, работают с войлоком и ивовой лозой, используют техники и материалы, которые издавна использовали мастера на территории страны. «Мы прислушивались к голосу наших предков и мудрости земли, - пишет Виктория Якуша о своей коллекции. – Мы не искали новые формы и не придумывали будущее, мы просто «вспоминали» их, ведь все это интуитивно знакомо каждому».

Однако не глиной единой жив украинский дизайн. Например, Сергея Готвянского из Днепропетровска (студия Nott Design) на красивую коллекцию подсвечников вдохновила окружающая его в родном городе индустриальная архитектура, которая в постиндустриальную эру становится архаикой и воспоминанием детства. Молодежь же работает вполне интернационально, придумывая мебель, светильники, декор без яркой национальной окраски, и лучший пример – Катерина Соколова, которая запустила серии столиков и светильников с крупным международным брендом Ligne Roset, и они ничем не выдают своего восточно-европейского происхождения.