Семидесятые – это свобода!

Самый главный тренд последних двух лет – это разворот от функциональных 1950-х в сторону стиля 1970-80-х годов. Причем часто – в том его безбашенном, китчевом варианте, который мы знаем по сериалу «Санта-Барбара»: яркие цвета, активнейшая геометрия, экзотика леопардовых шкур, пластиковый «хрусталь» и не менее пластиковый «мрамор», ламинат под карельскую березу, много блеска, глянца, фальшивого золота, страз, зеркал.  Странные яркие цвета в безумных сочетаниях, странные формы, где нелепо скрещиваются прямые «палки» и «пузыри», зеркальный пластик, отражения и кривые зеркала, цветные пластмассы, джунгли, живые и нарисованные, диагональные орнаменты и оп-артовые рисунки на стенах, полу и даже потолках. Еще лет пять назад невозможно было представить все это в дорогом буржуазном интерьере, а теперь эти приветы из 1970-х – повсюду. И чем моднее интерьер, тем безумнее. И чем меньше в нем традиционно понятого «хорошего вкуса» – то есть правильности, предсказуемости, логики – тем он лучше. В цене здоровая доля сумасшествия, смелость, безбашенное веселье, безрассудный оптимизм и жизнерадостность.

1970-е вообще легко окрестить десятилетием, когда о хорошем вкусе забыли. Но среди плохого и ужасного всегда есть место чему-то хорошему. Это было время рецессии, коррупции и высокой безработицы, но также и время, когда зародилось движение в защиту окружающей среды и впервые проявилось разочарование в материальном, материальной передозировки. Это был кризис перепроизводства и кризис потребления. В предыдущее десятилетие закончилась эпоха чистого и простого модернистского дизайна, всходила заря постмодернизма. На передовую интерьерного фронта вышли индивидуальность – вместо типизации, сменяющаяся мода – вместо честности и вечности, пластик вместо некрашеного дерева и стальных трубок, и неприкрытая ирония и гротеск до издевательства над хорошим вкусом – вместо скромности и спокойного достоинства.

Таковы были работы мэтров той эпохи – назову лишь нескольких: Франсуа Катру, Дэвид Хикс, Пьер Полен.

Француз Франсуа Катру – живая легенда. Ему уже за 80, и в течение почти 50 лет он создает интерьеры. Карьера Катру началась в конце 60-х. Тогда во взрослую жизнь вступило поколение беби-бумеров, повзрослевших детей, родившихся в благополучные и спокойные годы после окончания Второй мировой войны. Они были новыми людьми, не знавшими тягот войны и экономических сложностей – пока они росли, у их родителей не было безработицы, а мир находился в стадии постоянного экономического роста. И они подвергли ревизии родительские ценности. Их юношеский максимализм коснулся всех областей жизни. Миллионерами становились не обладавшие гарвардскими дипломами рок-музыканты. Правильная семья пала под ударами сексуальной революции. А в области дизайна интерьеров больше никто не говорил о функциональности – все думали о гедонизме. 

Одним из бунтарей и стал Франсуа Катру. Внук генерала – соратника Де Голля и посла Франции в СССР в 45-48 годах. Он начинал свою карьеру как журналист, работал в Америке в журнале Elle. В Нью-Йорке он подружился со знаменитым декоратором того времени Билли Болдуином, знаковой фигурой мира дизайна ХХ века, и архитектором, прицкеровским лауреатом Филиппом Джонсоном, учеником Мис ван дер Роэ и автором знаменитого стеклянного дома. Вернувшись в Париж в середине 1960-х, Катру женился на Бетти Сант, манекенщице Chanel, музе Ива Сен-Лорана, и получил свой первый заказ от итальянского модельера Милы Шон, попросившей оформить ее апартаменты в Милане. Фото этого интерьера попали в журналы. В это же время квартиру самого Франсуа сфотографировал выдающийся фотограф Vogue Пауль Хорст (более известный как Хорст П. Хорст). С этого двойного успеха и началась профессиональная карьера дизайнера. 

Катру, несомненно, новатор и его подход к интерьерам очень современен. Он умеет гениально смешивать: взять стены и потолки с лепниной, добавить в них немного ар деко, повесить люстру из рогов или сделать розовый неоновый свет, которые в его проектах не выглядят китчем, разбавить все это зеркалами – и получить на выходе нечто, возможное только у него, только в его голове и глазах.

Другой француз, Пьер Полен – проектировал мебель и интерьеры еще с середины 1960-х, а в начале 1970-х был приглашен оформить апартаменты свежеизбранного президента Жоржа Помпиду в Елисейском дворце. Сейчас от его работ тех лет в восторге коллекционеры, среди которых очень многие люди из мира моды. В 2014 г. Миучча Прада использовала в оформлении показа Miu Miu реплики кресел и ковров, которые Пьер Полен разработал в 1980-е для офиса Франсуа Миттерана в Елисейском дворце. За право считаться его «первооткрывателями» соперничают Николя Гескьер из Louis Vuitton и Аззетдин Алайя, также их собирает Кристиан Лакруа. Алайя обставил оригинальными предметами Полена свой бутик на rue de Marignan в Париже и парижские апартаменты, которые используются как отель под его собственным брендом. По инициативе Louis Vuitton были изготовлены знаковые вещи Полена 1970-80-х годов и в Майами в декабре 2014-го прошла его персональная выставка Playing with shapes – «Играя с формами». Гости дефиле круизной коллекции Louis Vuitton 2015 в Монако сидели на диванах Osaka дизайна Пьера Полена, которые специально для показа изготовила компания La Cividina.

Умением смешивать несмешиваемое и достигать вау-эффекта за счет простых и понятных, но очень стильных решений отличаются работы самых модных на данный момент интерьерных дизайнеров мира – американок Келли Уирстлер и Келли Бехан и миланцев из Dimore Studio. Дизайн-студия Dimore Studio в лице Эмилиано Сальчи и Бритта Морана продолжает линию эклектичных интерьеров 1970-х годов практически во всех своих работах. Яркие краски, неожиданные в классических стенах, диагональные геометричные рисунки на стенах и предметах мебели, легкий привкус колониальности, плюс тусклый блеск матовой латуни на дверных ручках, вставках, решетках радиаторов и воздуховодов – да впрочем, везде, плюс смесь винтажных светильников и мебели тех лет с современными моделями, и духом, и буквой напоминающими работы предшественников – здесь все составляющие стиля 70-х смешаны в новый и эффектный коктейль. Смешаны, но не взболтаны, поэтому нет ощущения дикости, чрезмерности, китча. Но именно такая смесь делает таким актуальным облик, например, оформленной ими представительской квартиры в Palazzo Privé компании Fendi в Риме.  

Среди предметных дизайнеров необходимой бациллой безумия заражен, например, итальянец Маттео Чибич, ставший лучшим молодым дизайнером года по версии авторитетного конкурса журнала Elle Decoration. Планомерно развивает эту линию британец Ли Брум, стоящий во главе своей марки Lee Broom.

Гораздо меньше безумия, но столько же свободы, юмора и смелости присутствует в работах итальянки Кристины Челестино. Она стремительно взлетела на дизайнерский олимп после того, как в декабре 2016-го года мировая художественная общественность увидела спроектированный ею для компании Fendi VIP-лаунж на выставке Design Miami. Диваны и кресла с «подолом» из чернобурки, столики как застежки от сережек, диагональные, дерзкие рисунки на столешницах и сережечные винты, которые перехватывают сидения дивана и кресел, – все это проект The Happy Room, инициированный компанией Fendi  и показанный в Майами в декабре 2016 года на выставке-ярмарке арт-дизайна Design Miami. Ее проект вызвал однозначный выдох: «Вау» - в нем было все, от чего сейчас млеют дизайнеры и фанаты дизайна. Он был неожиданный по цветам: горчичный, приглушенный голубой и розовый редко сочетаются вместе. Тем более в интерьере. Он был очень модным по использованным материалам: ничего популярнее, чем латунь, цветной мрамор и глубоких цветов бархат сейчас в мире интерьеров нет, а пушистый мех стал вишенкой на этом торте. Плюс динамичные диагональные орнаменты, правильные полукруглые формы и контраст одного и другого. Плюс незабываемые детали – основание столика и крепеж на диване выполнены в форме винтовой сережки. И всеми этими вещами Кристина в десяточку попала в модное настроение 1970-х.

В апреле 2017-го, на Миланском мебельном салоне, она выставила уже десяток проектов, каждый из которых так или иначе преломляет 1970-е через призму сегодняшнего дня: керамическая плитка для Fornace Brioni отсылает к оп-арту и популярным геометричным орнаментам, лампы-перстни Alice для Budri иронично играют с масштабом, светильники Piccolo Principe для Doppiafirma переливаются зеркальным блеском, инсталляция «Небо в комнате» для Lago напоминает о тех временах сразу формами, цветами и орнаментами. И так далее. Причем это не повторение чего-то уже бывшего, а образ, отклик, преломление через призму сегодняшнего дня, что особенно ценно. Это современные вещи с легким флером прошлого.

Именно поэтому этого возвращения не стоит бояться: никто не предлагает вам пахнуть нафталином и носить ботинки «прощай молодость». Предлагается рассмотреть все лучшее из прошлого и сделать на основе этого модный интерьер. Наполнить его зеркалами, латунью, люрексом и пальмами, использовать одновременно пластик и мрамор, хрусталь и искусственный мех, внести динамики за счет энергичных диагональных орнаментов, геометричных рисунков и принтов с ананасами – и не забыть снабдить всю эту гремучую смесь иронией, легкостью и свободой.